|
АРТУР КЛАРК: ТВОРЕЦ "КОСМИЧЕСКОГО МИФА"
http://rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=7214
Многие прогнозы писателя-фантаста сбываются с пугающей последовательностью 16 декабря 2007 года исполняется 90 лет сэру Артуру Чарльзу Кларку, научному фантасту №1. Кларк несколько раз приезжал в Советский Союз и был, наряду с Брэдбери, самым печатаемым англоязычным Sci-Fi-автором. В последнее десятилетие его книги практически перестали переводить, поскольку Кларк остается классическим фантастом. Политика же новых российских издателей нацеливалась на фэнтези. Однако в 2007 году что-то изменилось. Крупнейшее издательство «Эксмо» выпускает под одной обложкой «Космическую одиссею», включая заключительный роман тетралогии «3001: Последняя одиссея». Нарастает новая волна интереса к Кларку. Пресытившись безответственной в научно-техническом плане фэнтези, русский НФ-читатель хочет «твердой» пищи. Между тем, творчество «пророка космической эры» давно переросло рамки беллетристики и напрямую сопряжено с современной антропосферой.
КАК КЛАРК НЕ СТАЛ МИЛЛИОНЕРОМ
Мировую известность Кларку принесли его прогнозы. Один из самых ранних был дан еще в 1945 году, когда молодой офицер британской радарной службы напечатал статью об околоземных станциях связи. В работе обосновывался вывод на орбиту, синхронную с вращением Земли, искусственных спутников, оснащенных релейной системой связи. Геостационарная орбита с периодом обращения в одни сутки позволила бы спутнику «зависнуть» над планетой в одной точке, что чрезвычайно удобно для приема и отражения радиоволн. Проект реализовался только спустя 25 лет, его результат – практически все виды спутниковых коммуникаций (теле- и радиовещание, телефон, факс, интернет). Конечно, Артур Кларк собрал урожай международных премий (в том числе достаточно престижную – Маркони), а геостационарную орбиту на высоте в 42 тыс. км назвали его именем. Даже само его место жительства на побережье Цейлона по странному курьезу расположено предельно близко к максимуму геосинхронной устойчивости. Хотя догадайся Кларк тогда запатентовать свое изобретение, то стал бы сегодня если не миллиардером, то уж наверняка – мультимиллионером. Способность к глобальному предвидению, однако, открывала писателю такие бездны, прикосновение к которым отодвигало заботу о личном обогащении на второй план.
ВО ЧТО ПОСВЯЩЕН КЛАРК?
В 1950-м Кларк закончил первую редакцию романа «Конец детства» – своего наиболее долгосрочного, зловещего и вдохновляющего одновременно, пророчества. Если остальные книги писателя наводят резкость лишь на отдельные «контуры будущего», то здесь обрисован план и конечные цели научно-технического прогресса. Один из главных тезисов: прогресс управляем не-человеческими силами, и потому ведет не к благосостоянию (как полагало тогда большинство), а к мутации человечества. Она-то и составляет заботу Сверхправителей, к чьим услугам предоставлены все рычаги планетарной власти – ООН, правительства сверхдержав, транснациональные корпорации. Чтобы махом покончить с околичностями, Кларк придает Сверхправителям вид демонов со средневековых гравюр. Сами же они, взяв человечество под опеку, служат и вовсе непостижимому Сверхразуму. Homo sapiens интересует Сверхразум не как данность, а как никому еще неведомая возможность – цветок, которому только предстоит распуститься. Немало места в «Конце детства» уделено способам манипуляции массовым сознанием, стиранию границ и суверенитетов, всемирной экспансии английского – в общем, всем тем радостям, которых сейчас набралось в избытке. Когда сопоставляешь коллизии романа с истекшей половиной столетия, на лбу выступает испарина: это явно перерастает даже зыбкие границы футурологии и прогностики и свидетельствует либо о гениальной одаренности автора, либо… о реальном существовании некоего плана, в который он посвящен: «Гипотезы, положенные в основу этой книги, принадлежат не автору», – провоцирует ее предуведомление. Кто же авторы этих гипотез и почему они предпочли, чтобы Кларк публиковал их под своей фамилией?.. Круг знакомств, подлинные идеи, сформировавшие реноме писателя, в его биографиях намечены беглым пунктиром. Скорее стоит задуматься над циклом НФ-рассказов «Сказки ‘‘Белого Оленя’’» (1957), где описано общение между завсегдатаями некоего английского паба. За кружкой пива они травят друг другу развеселые байки. Но приглядимся: благодушные остряки рассуждают о судьбах мира, а клуб «Белый Олень» играет там далеко не последнюю роль. Электростимуляция мозга, управление массовым сознанием, новые виды вооружения и энергоресурсы, взращивание параллельных Homo sapiens’у разумных форм жизни… Только в 2003 году писатель опубликовал свою переписку с Клайвом С. Льюисом, которую они вели с 1943 года. Антиподы (Льюис – один из классиков фэнтези-литературы) встретились лишь единожды в знаменитом оксфордском пабе, причем в присутствии другого патриарха фэнтези, Толкиена. Но «война в письмах» длилась между ними более десяти лет. Из любопытной книги «From Narnia to a Space Odyssey: The War of Letters Between Arthur C. Clarke and C.S. Lewis» можно узнать, что тезису Льюиса о том, что «маленькие экипажи ракет станут переносчиками преступности на другие планеты» Кларк противопоставлял кардинально иной подход. «Это верно, – соглашался он, – что человеческий род находится все еще в стадии младенчества, но я полагаю, что астронавтика как никакое иное отдельно взятое новшество ускорит достижение совершеннолетия нашей разновидностью».
МИСТЕРИЯ ВМЕСТО МИСТИКИ
Неизвестно во что посвящен или не посвящен Артур Кларк: как англичанин и джентльмен, он плотно укрыт от досужего любопытства. Как ни банально, из числа прочих фантастов Кларка всегда выделяла его научность, хотя собственно научная карьера перестала интересовать его довольно рано. Уточним, карьера, не образование. Кларк избежал пути Герберта Уэллса, который, не обладая серьезной научной подготовкой, заимствовал идеи прославивших его романов у более компетентных авторов, но менее удачливых беллетристов. Обычной учебы (хотя Кларк и окончил с отличием физико-математический факультет Лондонского королевского колледжа) также явно недоставало, чтобы превратиться в лидера жанра science fiction. Обладая «скелетом» из сильно развитой научной интуиции, писателю требовалось нарастить на него «мясо» конкретных фактов и теорий. Уже в студенческие годы Кларка избирают президентом Британского межпланетного общества, ассоциации, конечно, не ахти какой академической, зато изобиловавшей одержимыми энтузиастами, в головах которых роились самые невероятные мысли. Продолжая исправно посещать заседания Общества (он и поныне является его бессменным главой), Кларк в 1949-1950 годы занимает кресло заместителя редактора Phisics Abstracts, солидного бюллетеня выпускавшегося Электроинженерным Институтом. В течение этого «короткого, но счастливого периода» через рабочий стол писателя перекочевала вся сколь-нибудь значимая научная периодика со всего света. Когда безукоризненно справлявшийся со своими обязанностями зам отдавал на перевод особо заинтересовавшие его статьи, никто не догадывался, что руководит им отнюдь не только служебное рвение. Сравнивая тот и другой контингенты исследователей, Кларк сформулировал для себя два закона: 1) «Когда выдающийся, но пожилой ученый утверждает, что нечто возможно, он, почти наверняка, прав. Когда он утверждает, что нечто невозможно, он, весьма вероятно, ошибается»; 2) «Единственный путь обнаружить границы возможного – отважиться слегка перешагнуть через них в невозможное». Позже к ним добавится третий: «Всякая достаточно продвинутая технология неотличима от магии». Если предположить, что застрельщики научно-технической революции нуждались в писателе, рискнувшем бы методически-осторожно готовить человечество к грядущим пертурбациям, то лучшей кандидатуры, чем 34-летний автор «Конца детства» им было не сыскать. В числе первых он предсказал информационный характер общества будущего и детально проследил динамику развития искусственного интеллекта. Подавляющее большинство технических и технологических новинок, начавших входить в жизнь с середины 1950-х годов, были опознаны Кларком задолго до их экспериментальных разработок. Писатель неоднократно заявлял, что терпеть не может мистицизма, но признает наличие великой мистерии. Беря нечто у других, Кларк добросовестно передавал это третьим. Первую половину 1960-х он вообще не выпускал художественных произведений, а писал только научно-популярные книги, посвященные перспективам освоения Солнечной системы и мирового океана, предельным вопросам человеческого познания. Не брезговал он и работой на телевидении, сняв две авторские серии передач «Таинственный мир Артура Кларка» и «Мир странных сил». Популяризируя новейшие достижения науки, писатель лично общается с ведущими мировыми учеными. И не обязательно с ними соглашается: чего стоит его отточенная язвительность в теледискуссии со знаменитыми космологом Стивеном Хокингом и астрономом Карлом Саганом! Насыщенность интеллектуальными флюидами кристаллизуется в завораживающий своей холодностью литературный стиль Кларка. Обезоруживающая простота, остроумие и откровенное благодушие при описании реалий, от которых (если вдуматься) мурашки бегут по коже. Ядро каждого романа составляет обоснованный технический проект, который по ходу повествования поворачивается разными гранями. Кларк никогда не выпендривается перед читателем, не грузит его специальными терминами или излишним морализаторством. Пейзажи Солнечной системы (да и более отдаленных миров!) нарисованы настолько правдоподобно, что когда зонды стали поставлять на Землю реальные фотоснимки ближнего космоса, разница была минимальной. Разве что на Луне не оказалась пылевого Моря Жажды, в котором писатель утопил корабль «Селена» из детектива «Лунная пыль» (1961).
КОСМИЧЕСКАЯ ОДИССЕЯ И ЛУННАЯ АВАНТЮРА
Его книги пополнили ряды научно-технической интеллигенции сотнями активных ищущих людей. Так, например, д-р Донна Ширли (возглавляющая Sojourner Project, т.е. менеджмент будущих марсианских колоний) пишет в автобиографии, что загорелась Красной Планетой благодаря роману Кларка «Пески Марса», который прочла в 12-летнем возрасте. Сегодня влияние Артура Кларка на элиту научного мира трудно переоценить. Есть такое правило: если хочешь достичь чего-то, для начала веди себя так, как будто уже этим обладаешь, а остальное приложится… Ангажированность Кларка в программе НАСА (которая в начале 1960-х безнадежно отстала от Советов) была предельно высока. Но писатель никогда не позволил бы втянуть себя в космическую гонку, если бы не преследовал собственную выгоду. Мы не можем ничего утверждать наверняка, но давайте проследим цепь событий, предшествовавших и последовавших за американским «броском на Луну». Настоящим «реалистическим мифом» стала НФ-лента «2001: Космическая Одиссея» (1968), снятая по идее Кларка Стэнли Кубриком. Картина посвящена очередному эволюционному скачку, ожидающему человечество в начале третьего тысячелетия. С конца 50-х годов Кларк регулярно наведывается в США, контактирует с руководством НАСА, присутствует при космических запусках. А в 1964-м стартует подготовка к съемкам «Одиссеи». Уже на первом этапе к созданию фильма подключились такие мощности, что в безучастность гос. машины трудно поверить. Был объявлен чуть ли не конкурс на лучшие эскизы технических устройств, фигурирующих по сценарию: международной орбитальной базы, лунного шаттла, межпланетного крейсера «Дискавери», рабочей капсулы. Судя по всему, четкого сценария вначале не существовало – он дорабатывался в зависимости от технических возможностей группы. Творческий азарт Кубрика тесно сплелся с профетическими амбициями Кларка, «текущим политическим моментом» и (видимо, как следствие!) паранормальной активностью: «После беседы мы скрепили наши договоренности рукопожатием и поднялись на крышу небоскреба, чтобы немного отдохнуть и расслабиться – и около 9 часов вечера увидели плывущее над Манхэттеном НЛО, самое эффектное из виденной мной дюжины случаев за пару десятков лет. Это был единственный случай, когда мне не удалось быстро найти объяснение, – признается Кларк (ярый противник уфологии и «летающих на блюдцах»). – Из-за этого я поставил себя в дурацкое положение, так как пытался заверить Стенли, что эта проклятая штуковина не имеет никакого отношения к космосу. Она хотя и выглядела точь-в-точь как необычно яркий спутник, но в “Нью-Йорк Таймс”, где регулярно печатались таблицы пролета спутников, ничего не сообщалось о появлении спутника в 9 вечера. К тому же мы были уверены, что объект, достигнув зенита, остановился там едва ли не на минуту и лишь после этого стал медленно спускаться по небу к северу – и это встревожило нас еще больше. Я с некоторым стыдом припоминаю охватившие меня тогда чувства – страх и возбуждение – и мысль, внезапно возникшую в моей голове: “Это не может быть совпадением. Они пришли, чтобы помешать нам создать наш фильм”». В «Одиссее» наработан целый айсберг спецэффектов, давший небывалый толчок киноиндустрии. Но подозрительней всего последовательность: весной 1968-го картина выходит на экраны, в июле она новеллизируется, а на Рождество команда «Аполлона-8» впервые обозревает обратную сторону Луны, где по фильму Пришельцами заложен Черный Монолит. Многие обстоятельства полетов программы «Аполлон», фразы, которыми перебрасывались астронавты, словно копируют фильм. Командный модуль «Аполлона-13» назывался «Одиссей», а едва экипаж завершил сеанс связи мелодией «Заратустры» Рихарда Штрауса (обретшей благодаря фильму вторую молодость), как взорвался кислородный резервуар. Когда уцелевшие астронавты чудом добрались до Земли, администратор НАСА Том Пэйн отослал Кларку отчет о миссии и надписал на обложке: «Все случилось, как ты предрекал, Артур». Возникает неодолимый искус сопоставить сказанное с теми фактами, на которые с недавних пор напирают скептики, отрицающие осуществимость знаменитого полета для техники того периода. Вместе с осознанием всесилия PR-технологий число приверженцев подобного взгляда растет. Большой дипломат Алексей Леонов, после премьеры «Одиссеи» в Вене пошутил: «Мне кажется, будто я побывал в космосе дважды». Назначение Леонова командиром советского экипажа в совместном полете «Союз-Аполлон» представляется в этом свете неслучайным. «Теперь, смею надеяться, он добавил бы “трижды”», – лукаво смеется Кларк. Сам он был подключен к программе «Аполлон», видимо, на самом раннем этапе, присутствуя уже на старте «Аполлона-7» с мыса Кеннеди. Именно Артура Кларка CBS приглашает комментировать «первую прогулку по Луне» Армстронга и Олдрина 21.07.1969, а затем высадки «Аполлона-12» и «Аполлона-15». Летали или нет американцы на Луну, а если действительно летали, то показывали ли миру подлинный репортаж с места событий – этого, вероятно, мы уже не узнаем. Как сообщил в 2006 году The Sydney Morning Herald, магнитные ленты НАСА, на которых были записаны первые шаги по Луне, потерялись в космическом центре Годарда в Мэриленде. «Одиссея», где люди сталкиваются с таинственными следами Вселенского Разума, до сих пор выглядит гораздо правдоподобнее, чем флаг США, который трепещет от «лунного» ветра, на кадрах кинохроники. «Бывает, что факты трудно отделить от фикции», – сетует Кларк. Не будем, однако, торопиться записать его по ведомству ЦРУ, которое в годы «холодной войны» было озабочено пропагандой больше, чем реальными достижениями астронавтики. Фигуры такого калибра не бывают креатурами спецслужб. Это спецслужбы оказываются инструментами в руках людей, подобных Кларку. Благодаря неповторимому стечению обстоятельств, был отснят величайший в XX веке фантастический фильм, а люди Земли получили богатую пищу для размышлений и эмоций. Астронавты говорили Кларку, что, облетая закрытую сторону Луны, чуть было не отправили сообщение, что видят Черный Монолит. «Никогда им этого не прощу!» – до сих пор сердится сэр Артур.
ПРИБЛИЖАЯ ЭРУ НЬЮТАЙПОВ
Кларк – более чем знаковая фигура: в его лице западный гуманизм словно Змей Уроборос кусает самого себя за хвост. Стирая различия между людьми на национальном, религиозном, социальном, возрастном, даже сексуальном уровне, техногенная цивилизация (если ее не притормаживать) неизбежно дифференцирует человечество, но уже на новом витке. Данная мысль рельефно выступает в «Земле Империи» (1975). В какой-то мере эта вещь (кстати, до сих пор не переведенная на русский) продолжает линию «Земного света» (1955), где смоделирована война за редкие минералы между колонистами планет Солнечной системы и Землей. Действие разворачивается в 2276 году, когда Дункан Маккензи и другие титаниды (обитатели Титана, внешней планеты Сатурна) собираются на «историческую родину» отпраздновать 200-летний юбилей. Пропасть между земным человечеством и его инопланетными отпрысками ширится в геометрической прогрессии. «В какой-то ужасающий миг Дункан сообразил, что собирается отведать настоящего мяса…» – это лишь самое безобидное отличие. Тщательно просчитанные сцены повседневного быта и глобальные проблемы XXIII века (клонирование, переоценка нравственности, легализация наркотических средств) зачастую производят отталкивающее впечатление. Но кто в этом виноват?.. Приоткрыв единожды завесу над реальным будущим, Кларк решил больше не искушать своих читателей. В других его произведениях никогда не описываются все стороны жизни: если затрагивается пищевая проблема, то ничего не сообщается о социальном устройстве и т.д. Хотя критика поспешила окрестить «Землю Империи» «самым большим провалом писателя», она, наряду с эпопеей «Рама», служит основой для многих японских аниме, где описываются космические искусственные колонии. Самым знаменитым из них является цикл сериалов Gundam. Его героями являются ньютайпы (newtypes) – дети, рожденные в космосе и обладающие новыми системами сенсорики. Определенная часть творчества Артура Кларка напрямую адресована подрастающему поколению. Еще недавно, пока его окончательно не приковал к креслу полиомиелит, он часто выступал перед ними, проводил занятия в училищах Шри-Ланки, где постоянно проживает уже почти полвека. Отрочеству посвящены книги «Острова в небе», «Юный космопроходец», «Мальчик под водой», компьютерные игры «Рама» и «Страж». В 2006 году Центр Артура Кларка, похоже, решил поставить программу по взращиванию ньютайпов на практические рельсы. Arthur C. Clarke Center призван «исследовать воздействие человеческого воображения и создать возможности для его практического осуществления». Центр предполагается построить в Лас-Вегасе в товариществе с Университетом Штата Невада. Цель: опознавать молодых людей со здравым воображением, чтобы помочь их родителям и преподавателям максимально использовать данный талант, наделив способность к воображению столь же высоким статусом, какой имеют классические предметы, закрепленные академической системой образования. Собственного потомства у Кларка нет, он сросся душой с принявшей его ланкийской семьей Эканаяке. Вместе их свела общая увлеченность дайвингом, также повлиявшая на выбор постоянного места жительства писателя. Дело в том, что Эктор Эканаяке, профессиональный ныряльщик, руководил фирмой «Андеруотер сафарис», устраивая, вместе с Кларком, подводные экскурсии для туристов и членов дипкорпуса. После неожиданной травмы головы в 1962 г. Кларка почти полностью парализовало, он мог только дышать. В этот год он надиктовал одну из самых трогательных книг, адресованных юношеству «Остров дельфинов», где он словно прощается с горячо любимым им морем. …Когда книга была завершена, писатель полностью выздоровел, и еще через несколько месяцев человекообразное в маске и ластах (а Артур Кларк недюжинного телосложения) снова распугивало прибрежных рыб. Кларк не был бы Кларком если бы не умел извлекать личную пользу даже из страсти. Кроме десятка книг на подводную тему, им был заснят первый видовой дайвинговый фильм, который к тому же вышел в прокат и полностью окупил затраты на его создание. Подводное плавание для Кларка (вплоть до его полной «швартовки» к креслу-каталке в 1986-м) служило не просто хобби или дополнительным источником финансов. Изобретение акваланга рассматривается им как один из ведущих факторов эволюции человеческого вида, позволяющий вернуться в некогда родную, а теперь относительно чуждую среду. Океан – второй космос, и скрытые в нем тайны жизненно важны. Перед решительным броском к звездам люди должны окончательно освоить водную толщу, иначе их подстерегают суровые неожиданности.
КАТАСТРОФА КАК УСЛОВИЕ КОНСОЛИДАЦИИ
Писатель неоднократно заявлял, что без преодоления неравенства, отсталости, агрессии человечество не сможет успешно развиваться: «Любая цивилизация, достаточно разумная, чтобы покорить межзвездное пространство, должна будет прежде всего покорить своих собственных внутренних демонов». Будучи сугубо рациональным мыслителем, Кларк не может не замечать, разумеется, что взросление «углеродных двуногих» значительно отстает от их оснащенности техникой. В ряде его произведений рассмотрены способы ускорения необходимой «подгонки» и «утряски» внутренних проблем человеческой расы. Так, в 1993 году авторитетный The Times впервые напечатал роман Кларка «Молот Господень» (это лишь второй случай в истории журнала, когда в нем было полностью опубликовано беллетристическое произведение). «Молот» живописует грядущее столкновение Земли с блуждающим астероидом Кали и тотальную мобилизацию, которая в таком случае, неизбежно ожидает планету. Идея была, между прочим, позаимствована у Кларка Спилбергом, снявшим прибыльный фильм-катастрофу. «Я был восхищен, когда Стивен Спилберг выбрал для экранизации “Молот”, но обескуражен, когда он ни словом не упомянул меня в “Столкновении с бездной”», – саркастически среагирует на эту выходку патриарх. Согласно прогнозам Кларка (а в последнее время даже прямым обращениям к общественности), цивилизация должна как можно скорее перейти на новые, чистые и безопасные энергоносители, к примеру, холодный термоядерный синтез. Досадным препятствием тут (о чем предпочитает не говорить писатель) является нестабильность обстановки: число политико-экономических кризисов и социальных конфликтов с годами не уменьшается. И здесь необходимо вернуться к первому роману Артура Кларка «Город и звезды», начальная версия которого была написана еще в годы Второй мировой войны. В нем вопрос ставится предельно ясно: дальнейший технический прогресс невозможен без полнейшей консолидации рода человеческого. На основе чего может произойти эта консолидация? И Одиссея и другие книги писателя не столь оптимистичны, как может показаться на первый взгляд. Опыт истории учит: легче всего человечество забывает свои распри перед лицом общей угрозы. Указывая на эти угрозы, Кларк никогда не выделяет себя из остальной массы людей. Так же он вел себя во время недавнего бедствия, обрушившегося на Шри-Ланку, его вторую родину. Хотя дом писателя не пострадал, Кларк посильно разделял все тяготы принесенные цунами, координировал международную помощь острову. Между прочим, он фактически предсказал катастрофу в 1982-м, ошибившись лишь на один год. В «Одиссее-2010» фантаст упоминает цунами 2005 года, а в другом романе описывает, как громадная волна цунами с Индийского океана врывается в гавань ланкийского города Галле и затапливает его улицы, сокрушая все на своем пути.
Роман Багдасаров 05.12.2007
|
